"Мы готовимся к тяжелому году" – директор регионального подразделения Visa в странах СНГ и Юго-Восточной Европы Вера Платонова считает, что страна все еще проходит первую волну коронавируса, которая окажет серьезное влияние на экономическую стабильность, в частности, на стабильность национальной валюты.

Несмотря на то, что в сентябре 2020 года Украина смогла выйти на оборот безналичных платежей уровня февраля, многие предприятия малого и среднего бизнеса не успели или не смогли восстановиться после весеннего локдауна. Те же, кто не перешел в e-commerce, рискуют не пережить новый карантин.

К каким последствиям для бизнеса и населения в текущих условиях может привести принятие законопроекта о снижении интерчейнджа – комиссии за прием к оплате банковской карты? Почему украинские банки, в отличие от европейских, не хотят брать на себя ответственность за мошеннические операции с банковскими картами своих клиентов?

Как себя проявила технология Tap to Phone, которая превращает смартфон в POS-терминал и когда она станет массовой? Когда для перевода денег с карты на карту достаточно будет указывать только номер телефона вместо номера банковской карты? На эти и другие вопросы ЭП ответила Вера Платонова.

Интервью состоялось в онлайн-режиме. Все сотрудники Visa в регионе CEMEA, включая регион СНГ и Юго-Восточной Европы, работают в удаленном режиме.

— Не могу не затронуть тему вашего перехода из Mastercard в Visa. Как вас переманили обратно в Visa и какие условия предложили?

— Переход стал стратегическим карьерным решением. На мой взгляд, каждый руководитель должен уходить из компании на максимальном пике развития, когда он уже выполнил свою миссию.

Моя миссия заключалась в том, чтобы отстроить бизнес, что, как я считаю, мне удалось. Была создана сильная команда, настроены все процессы. Надо давать дорогу молодым и развиваться самой. Если руководитель не развивается, не развивается и вся команда.

В тот момент очень вовремя поступило предложение от Visa. Это однозначно новая ступень моего развития. В Украине офис Mastercard управлял несколькими небольшими рынками – Молдова, Грузия. В свою очередь, киевский офис Visa – это хаб, в который входят семнадцать стран.

Это разная география, большой коллектив, несколько региональных офисов и в географическом смысле, и по функциям. Возглавить киевский офис – это персональный вызов.

Я готова сделать такой большой бизнес еще более успешным. Для меня это также было "возвращением домой" (back home), так как именно в Visa я начинала свою карьеру в сфере платежных технологий.

Я считаю, что однозначно сделала правильно и горжусь теми результатами, которые мы достигли за эти два года.

— Как ваш руководитель в Mastercard отреагировал, когда вы сказали, что уходите к конкуренту?

— В корпорациях любые подобные карьерные движения воспринимают, не могу сказать, что с пониманием, но скорее нейтрально. Каждый человек имеет право принять то или иное решение. Поэтому я рада, что с бывшей командой у меня сохранились хорошие отношения.

фото пресслужби visa

— В Mastercard вас пытались удержать, предложить более привлекательные финансовые и карьерные условия? Если да, то почему не смогли?

— Я стала первой украинкой, которая заняла такую ответственную позицию в платежной системе и возглавила большой регион в Visa. Когда происходят такие тектонические движения, они происходят не из-за денег.

Они происходят из-за того, что надо двигаться дальше. К тому же мне не надо уезжать из страны. Я хочу жить и работать в Украине, но при этом я могу руководить большим регионом. От таких предложений не отказываются.

— Вы руководите деятельностью Visa на рынках 17 стран. Какое место среди них занимает Украина по обороту?

— Очевидно, что Украина – самый большой рынок из 17 стран.

— По данным НБУ за 2019 год, у MasterCard было 68,1% активных банковских карт, у Visa – 30,7%. Эти показатели неизменны последние несколько лет. Почему у Visa не получается отвоевать у главного конкурента долю рынка?

— Во-первых, получается.

— Получается?

— Ну, конечно. Посмотрите на актуальную статистику НБУ.

— У меня статистика за 2019 год: 68,1% активных платежных карт у Mastercard и 30,7% у Visa.

Нацбанк ведет свою статистику, а у нас есть своя внутренняя статистика. Но если вы хотите смотреть на статистику НБУ, то возьмите данные за период 2018-2020 годов и увидите эту динамику.

Чтобы изменить рынок, требуется время. Я рада, что нам удалось за год сдвинуть с мертвой точки эту историю именно по статистике Нацбанка.

Я не могу называть цифры, но внутри компании мы видим практически двухзначный значительный рост оборотов у всех ключевых игроков (банков. – ЭП), с которыми мы работаем. Этот рост основан на начале нового этапа сотрудничества с ключевыми игроками в Украине и тех усилиях, которые мы вкладываем в развитие инфраструктуры и внедрение инноваций.

Прежде всего, это токенизация (Visa Token Service – замена данных банковской карты уникальным идентификатором – токеном – для защиты транзакций. Технология позволяет производить оплату смартфоном и смарт-часами. – ЭП), это развитие бесконтактных платежей (с технологией NFC. – ЭП), это электронная коммерция, которая рванула, и мы видим очень серьезные цифры, это денежные переводы или Р2Р (переводы с карты на карту. – ЭП) и, конечно же, развитие бесконтактной оплаты в транспорте.

В целом мы видим, что портфель Visa постоянно растет. И на этот процесс нам с вами надо будет смотреть в перспективе двух-трех лет.

— Как на доходах Visa в Украине отразилась пандемия? Какие тенденции вы наблюдаете с точки зрения оборота безналичных платежей, количества транзакций и среднего чека транзакций?

— Отразилась уникально. Вот если у нас все плохо, то плохо очень сильно, а если что-то очень хорошо, тогда оно лучше всех. Благодаря банкам и платежным системам рынок Украины оказался хорошо подготовлен к переходу в онлайн. Люди привыкли к Р2Р-переводам, онлайн-шопингу, интернет-торговцы успешно развили свои маркетплейсы.

Если посмотрите статистику Нацбанка за июль 2020 года, вы увидите снижение оборотов платежей в торговых (физических) точках. Но если мы посмотрим на обороты в e-commerce (электронная коммерция. – ЭП), на обороты Р2Р-переводов, то увидим, что они растут с удвоенной энергией.

По e-commerce и Р2Р в условиях пандемии мы за неделю прирастаем так, как раньше прирастали за квартал. Это значит, что мы не видим падения оборотов в целом. Я бы даже сказала, что мы видим рост оборотов.

— Вы вышли на уровень до пандемии или еще нет?

— Да. Страна вышла. Страна вышла еще, наверное, в сентябре. Если мы посмотрим на квартальную статистику Нацбанка, то увидим, что оборот безналичных платежей находится примерно на уровне февраля 2020 года. 

Другое дело, что будет происходить сейчас. Все понимают, что второй виток пандемии уже "на носу", и как он отразится на платежеспособности людей – большой вопрос.

От первой волны пандемии большие торговые сети как в физическом мире, так и в мире e-commerce даже выиграли, а вот малый и средний бизнес, конечно же, пострадал. Тот, кто смог "переобуться" и начать выходить в онлайн, чувствует себя относительно хорошо.

Но многие не успели, а многие не смогли. Если экономическая ситуация будет ухудшаться в связи с карантином, то это отразится и в целом на платежеспособности населения, и, соответственно, на общих оборотах.

— Ухудшение ситуации может быть связано с введением со стороны государства дополнительных ограничений на работу бизнеса?

— Это может быть накопленный эффект. То есть какое-то время малый и средний бизнес может находиться в неком замороженном состоянии, но это не может продолжаться год.

Если мы сейчас войдем в состояние нового карантина, то, возможно, многие компании просто не смогут его пережить или не смогут трансформироваться и перейти в онлайн достаточно эффективно, набрать тех клиентов, которых они обслуживали  в физическом мире.

фото пресслужби visa

— 1 октября в парламенте зарегистрировали законопроект №4178, который призван в семь-десять раз снизить размер банковской комиссии за оплату товаров и услуг через терминал – с 2-3% до 0,3%. Поддерживаете ли вы снижение комиссии?

— Интерчейндж (межбанковская комиссия – interchange fee – не является доходом платежной системы, это комиссия, которую устанавливает платежная система, и которую банк-эквайер за POS-транзакции выплачивает банку-эмитенту. – ЭП) – это фактически основной элемент существования платежного бизнеса.

Интерчейндж – это комиссия, которую зарабатывает банк-эмитент (банк, выдавший банковскую карту. – ЭП), когда человек пришел в любой магазин, чтобы совершить покупку товара или услуги.

Размер межбанковской комиссии определяется таким образом, чтобы обеспечивать баланс между всеми участниками платежного рынка, стимулировать выпуск банковских карт и расширение сети их приема.

Мы видим очень сильное лобби торговцев, которые работают над тем, чтобы эта ставка интерчейнджа была драматически снижена и достигла европейских размеров – 0,2-0,3%. В Украине ставка интерчейнджа больше 1%. По разным продуктам процент разный, но он больше 1%.

Директивное, а не рыночное регулирование комиссии будет убийственно для бизнеса банков, и мы хотим громко об этом заявить.

Если любой из поданных проектов закона по регулированию интерчейнджа будет принят, мы увидим не только стагнацию безналичной экономики, но мы увидим полный обвал безналичной экономики в стране. Объясняю, почему.

Первое. Интерчейндж – это основной источник заработка банка в розничном бизнесе, который потом банк реинвестирует. Чтобы построить розничный бизнес, банк должен закупить терминалы, должен их обслуживать. В отличие от Европы (ЕС. – ЭП), у нас все это делают именно банки.

Торговцы этим не занимаются: ни покупкой терминалов, ни их обслуживанием. Банк должен купить процессинговый центр, он должен заказать пластик (карты), он должен содержать персонал, который обслуживает розничный бизнес.

Кроме того, он еще должен 20 лет подряд вливать деньги в маркетинговые кампании, бонусные кампании, программы лояльности, чтобы люди привыкли платить картами.

Сейчас у многих ключевых торговцев объем безналичного оборота достиг 40%, а у некоторых – 50%. Если в начале развития безналичных платежей количество транзакций было небольшое, то сейчас это уже внушительная сумма. В связи с этим мы столкнулись с сильным лобби торговцев по снижению комиссии.

Но если в Европе (ЕС. – ЭП) средний размер транзакции где-то 15 евро, и банк с одной транзакции зарабатывает 0,2-0,3%, то в Украине средняя транзакция, по-моему, 20 гривен, то есть в 25 раз меньше. И заработок с этой суммы, 1-1,5%, – это намного меньше, чем зарабатывает европейский банк.

Если размер интерчейнджа снизится, то банки, скорее всего, снимут у бизнеса свои терминалы. С малым и средним бизнесом это произойдет быстрее, чем с крупным, потому что там банк медленнее окупает терминал.

И, конечно же, прекратятся многочисленные маркетинговые и бонусные платформы, кэшбеки, которыми сейчас активно пользуются украинцы.

Очевидно, придется распрощаться с идеей cashless или безналичной экономики (переход от наличных платежей к безналичным. – ЭП). Тренд роста торговых оборотов на 30-40% в год, который мы видим, станет отрицательным.

Кроме того, предположим, что размер интерчейнджа все-таки снизился. Как показала практика Европы, когда упал интерчейндж, торговцы не снизили цены на продукты или услуги, хотя они стали платить банкам меньше. В Украине однозначно произойдет точно так же.

Никто цены в магазинах не будет понижать, несмотря на то, что торговцы заплатят меньше денег банку, который установил терминал. Скорее всего, банки, чтобы выжить, будут перекладывать свои затраты на плечи людей.

Тогда мы увидим рост стоимости обслуживания банковской карты для конечного потребителя, для человека, который держит зарплатную или частную карту.

Эта история нас очень беспокоит, и мы хотим говорить о "крокодильих слезах" крупных торговых предприятий публично и громко. Мы окажемся на пороге серьезного банковского кризиса, если торговцам удастся пролоббировать голосование за этот законопроект в Верховной Раде.

— По данным НБУ, в Украине наблюдается высокий уровень мошеннических операций с банковскими картами. В 2017 году НБУ зарегистрировал 77 тысяч таких случаев, с карт украинцев мошенники тогда украли 177 млн грн. Рассматривает ли Visa совместно с банками идею внедрения в Украине системы страхования Р2Р-платежей?

— В США и странах Европы широко распространен принцип нулевой ответственности.

Согласно этому принципу, если происходит мошенничество с банковской картой, то человек вообще ничего не теряет (в Европе максимальная сумма потери составляет 50 евро). Это правило Visa, по которому мы перекладываем на эмитента ответственность за любые мошеннические операции, которые могут произойти с клиентом.

Но есть очень важная оговорка. Мы всегда действуем по законам того рынка, где мы функционируем. В Украине пока нет соответствующего закона, и банки пока не готовы придерживаться принципа нулевой ответственности.

Мы говорим об этой проблеме с государством, с Национальным банком, но любые законодательные инициативы – это длинная история.

По поводу страхования: страхование карт есть, страхование транзакций есть. Оно присутствует практически на всех премиальных картах в Украине.

— Как это работает?

— Стоимость страховки входит в ежемесячную или годовую стоимость обслуживания карты. Если вы считаете, что с вас несанкционированно списали деньги, тогда вы обращаетесь в банк, и страховая компания выплачивает вам сумму в зависимости от условий конкретной страховки.

Банки работают с разными страховыми компаниями. Также у нас есть глобальная страховая компания, с которой банк тоже может подписать контракт и предоставлять клиенту эту страховку.

Тут речь не идет о массовом сегменте, потому что страховка – это достаточно дорогое удовольствие. Есть два пути в этой истории: или клиент сам выбирает страховую компанию, или платит банку, который берет на себя затраты по страховке.

В США такого рода страхование хорошо развито, потому что там, по сравнению с Украиной, высокий уровень мошенничества. Если сравнивать с США, в Украине практически нулевой уровень мошенничества.

— Как себя проявила технология Tap to Phone (позволяет с помощью Android-смартфона или планшета с NFC-чипом принимать бесконтактные платежи, альтернатива классическим POS-терминалам. – ЭП), которую вы запустили совместно с Ощадбанком в 2019 году? Когда Tap to Phone будет доступен через другие банки?

— C момента запуска сервиса ОщадPAY на нашей технологии Tap to Phone в августе на конец октября уже есть более 300 подключений со стороны торговцев. У нас есть план увеличить цифру до десятков тысяч.

Технология очень хорошо себя зарекомендовала. Мы опасались, что людям будет страшно прикладывать свой телефон или банковскую карту к телефону торговца, но ошиблись.

Оказалось, что люди открыты к инновациям и готовы к экспериментам. Часть торговцев маркетов "Всі. Свої" уже стали использовать Tap to Phone. В планах – расширение работы с другими партнерами: подразделением Nestle, которое работает с локальными кофейнями, а также с "Дарынком" и торговцами этой площадки.

Я верю в эту технологию намного больше, чем в классическую историю развития сети POS-терминалов, больше, чем в QR-коды, больше, чем в P2P-переводы, потому что все гениальное простое. А это просто.

— Технология Tap to Phone все еще на этапе тестирования?

— Она уже в работе, но Ощадбанку надо набрать скорость по подключению и обучению предпринимателей. Украина сегодня одна из 15 стран в мире, в которых эта технология уже доступна бизнесу и потребителям.

— Я как частный предприниматель могу уже сегодня стать клиентом Ощадбанка и использовать эту технологию?

— Да, вы можете открыть бизнес-карту Ощадбанка, скачать приложение, пройти простое обучение и начать работать.

— В чем причина задержки внедрения этой технологии в других банках?

— Приватбанк будет тоже скоро запускаться. Ощадбанк запустился первым при поддержке нашего партнера, белорусской компании, которая разработала приложение.

Ощадбанк стал первым, потому что белорусы пришли с готовым решением, которое просто адаптировали под банк. Приватбанк, скорее всего, разрабатывает сам такое решение, поэтому это требует времени.

В Беларуси мы впервые в мире запустили оплату через Tap to Phone в общественном транспорте в городе Борисове. Пассажиры могут бесконтактно оплачивать поездки в автобусах с помощью смартфонов кондукторов или водителей. Это решение может быть очень востребованным и в Украине: в общественном транспорте, в маршрутках.

— monobank интересовался у вас совместным запуском Tap to Phone?

— monobank не является эквайером и не развивает свою терминальную сеть.

— Принимает ли участие Visa в проектах, связанных с разработкой программных РРО (регистраторы расчетных операций. – ЭП)?

— Мы активно работаем с налоговой над тем, чтобы в наше решение Tap to Phone была интегрирована опция РРО. То есть нашими основными партнерами являются Ощадбанк и налоговая. Мы понимаем, что если сможем провести интеграцию, то очень поможем нашим предпринимателям.

— Каким образом произойдет интеграция? Вы интегрируете Tap to Phone в существующие программные РРО или в разработанное собственными силами программное РРО?

— Наша технология – это как базовые рельсы, сверху можно настраивать любые элементы. Поэтому мы считаем, что Ощадбанк и налоговая смогут интегрировать в приложение Ощадбанка программное РРО. Тогда транзакции, которые проходят через приложение Tap to Phone, будут отражены в программном РРО.

Мы свое решение создали, а дальше его интеграцией занимаются банки и партнеры.

фото пресслужби visa

— Когда примерно технология Tap to Phone будет интегрирована с программным РРО?

— Думаю, что в первой половине 2021 года.

— Можете назвать проекты, над реализацией которых Visa будет сфокусирована в ближайшее время в Украине?

— В 2021 году мы будем очень много сил и ресурсов вкладывать в распространение технологии бесконтактной оплаты на транспорте.

Мы уже запустили эту технологию более чем в десяти украинских городах и постоянно расширяем географию и виды транспорта. Буквально месяц назад запустили бесконтактную оплату на первой станции метро в Харькове и планируем оснастить такими турникетами все станции.

Второе – это абсолютный фокус на поддержке малого и среднем бизнесе. Сюда мы включаем Tap to Phone с точки зрения эквайринга. Также это обучение бизнеса тому, как перейти в "диджитал".

Третье – это развитие программы лояльности для клиентов. Большую платформу программы лояльности мы уже запустили с Ощадбанком, сейчас запускаем с Приватбанком.

Наша задача заключается в том, чтобы помочь торговцу предоставить каждому клиенту уникальную скидку, предложение или ваучер. То есть мы хотим стать интегратором системы лояльности, построенной на использовании больших данных. У нас уже есть пилотные проекты с рядом банков.

Четвертое – развитие P2P-транзакций, набравших популярность во время пандемии. Это запуск в 2021 году массового решения под названием Visa Alias.

С его помощью люди смогут пересылать друг другу деньги по номеру мобильного телефона. Сейчас переслать деньги по номеру телефона можно только внутри экосистемы одного банка, например, в Приватбанке, monobank. Для перевода между картами разных банков нужно вводить номер банковской карты.

И вообще, мы планируем расширение партнерств с финтех-сообществом и выход в новые сегменты с точки зрения приема платежей.

— С точки зрения макрофинансовых экономических показателей Украины бизнес с опасением смотрит в следующий год. Какие у вас прогнозы и ожидания от 2021 года? Как будет себя чувствовать малый и средний бизнес?

— Очень многое зависит от договоренностей с МВФ, которые будут или не будут окончательно достигнуты и реализованы. Но в целом, по моим ощущениям, мы входим даже не во вторую волну коронавируса, мы еще первую не прошли.

То, что мы сейчас видим, это первая волна коронавируса, которая однозначно быстро не закончится. Думаю, она окажет серьезное влияние на экономическую стабильность, в частности, на стабильность национальной валюты.

Поэтому следующий год будет очень непростым. Будет требоваться очень много усилий от правительства и благоразумности от всех органов власти, а также от банковского мира по удержанию макроэкономической стабильности, курса национальной валюты и в то же время потребительского спроса.

Тут важно не делать резких движений. Возвращаясь к истории с интерчейнджем, не принимать законы, которые негативно влияют на прозрачность нашей экономики и стабильность банковской системы. В общем, мы готовимся к непростому году.